Михаил Михайлович Ипполитов-Иванов (1859-1935) - выдающийся русский композитор, музыкальный педагог и организатор музыкальной жизни. Вскоре после окончания Консерватории, он по просьбе А.Г. Рубинштейна, тогдашнего президента Русского Музыкального общества, и поручению главной дирекции, отправился в Тифлис с целью открытия отделения Музыкального общества на базе существующей Музыкальной школы. Успешно работая в Тифлисе с 1882 по 1893 годы на ниве музыкального и драматического творчества, Ипполитов-Иванов был всегда в центре культурной жизни этого прекрасного города. Поэтому нам так ценны его впечатления и воспоминания.
стр. 46 ... В то время (1983 г.) Тифлисский казенный театр сдавался частной антрепризе, которой представлялась субсидия в 30 тысяч рублей в год и поручалось ведение всего дела, т.е. набор труппы, составление репертуара и все хозяйство. От правительства назначался директор театра, который наблюдал только за исполнением антрепренером всех принятых им на себя обязательств, и сам не вмешивался в художественную жизнь театра. Взявши в свои руки казенный театр, Питоев (Ив.Ег.)прежде всего обратил внимание властей на необходимость пропаганды русских опер, которых Тифлис совершенно не знал, за исключением "Русалки", оперы Дорогомыжского, поставленной антрепренером Пальмом, тогда как в это время уже существовали оперы Чайковского, Римского-Корсакова, Мусоргского, Кюи и других авторов.
"Высшее" Тифлисское общество, воспитанное на итальянской кантилене, встретило враждебно его попытки перевоспитать их вкусы. Но Иван Егорович был упрям и поклялся, что он заставит тифлисцев полюбить Чайковского. Первая постановка "Онегина" была встречена полным равнодушием публики, тем не менее Питоев упорно решил ставить еженедельно по четвергам "Онегина", пока публика его не оценит по достоинству, и такое двухстороннее упорство продолжалось в течение всего сезона. Питоев ставит "Онегина", а публика игнорирует его, и театр пустует. Но шансы Чайковского начали значительно подниматься в последующий сезон, когда в труппу влились новые талантливые силы, в исполнении была уничтожена итальянская рутина, были обновлены хор и оркестр, публика почувствовала новое веяние, и её равнодушие было побеждено. Ансамбль был превосходный.... Это был лучший онегинский ансамбль, который я когда-либо потом слышал. Дирижером был в начале сезона итальянец Труффи, а со второй половины 1884 г. эту должность занял я. Питоев в моём лице приобрел друга и помошника по пропаганде русской оперы. Вскоре к "Русалке" присоединились "Жизнь за царя" и "Руслан", после "Онегина" поставили "Майскую ночь", затем "Демона", "Фераморс" и "Маккавеев" Рубинштейна, "Мазепу", "Чародейку" и "Орлеанскую деву" Чайковского, "Рогнеду", "Вражью силу" Серова и даже не убоялись поставить мою оперу "Руфь"; из иностранных опер, впервые в России, были поставлены "Кармен" Бизе, "Джиоконда" - Понкиелли и "Отелло" Верди, затем ряд легких французских опер вроде "Кади" Тома, "Шале" и "Если бы я был царем" Адама и др. Все это было поставлено в течение трех сезонов, т.е. до 1886 г. Когда в Тифлис приехал П.И. Чайковский, то публика встретила его горячей овацией.
стр. 75... К началу 1891 г. небольшой кружок Артистического общества, начавши своё существование в частной квартире его основателя И.Е. Питоева, разросся в артистический клуб большого общественного значения. Артистическое общество объединяло в своих стенах все артистические силы Тифлиса и всех талантливых любителей как драмы, так и оперы. Семейство Маркс составляло центр, вокруг которого группировались все талантливые и любящие искусство. Три сестры - Ольга, Евгения, Александра Станиславовны и брат их Михаил Станиславович Маркс - являлись первоклассными дарованиями, восхищавшими и А.Н.Островского. К ним присоединились А.А. и М.Ф. Желябужские и П.А. Опочинин. Получилась труппа, по своему ансамблю не уступающая столичным. Артистическое общество было центром общественной жизни Тифлиса, реагирующим на все события местной жизни. Приезды Чайковского, Давидова, Островского, Савиной и, наконец, А.Г.Рубинштейна, всегда находили живейший отклик в жизни кружка и выражались самым теплым приемом и восторженным чествованием виновников торжества. Председатель артистического общества И.Е. Питоев (Ис.Ег.), женатый на Ольге Станиславовне Маркс, был душой общества. Безгранично любя искусство и обладая большими средствами, он жил чрезвычайно скромно, и отдавал все, что имел чтобы упрочить материальное благосостояние этого общества. Благодаря его заботам сооружено великолепное здание общества с чудным театром и большим концертным залом, в которые он вложил не мало своих средств. Это был меценат в лучшем значении этого слова. Состоя одновременно и представителем дирекции отделения музыкального общества, он всемерно поддерживал общество и училище материально, предоставляя для концертов общества театр, артистов, оркестр, что давало возможность нам спокойно работать.
Эти стороны его деятельности сильно привлекали к себе А.Г.Рубинштейна, который был искренне расположен к Питоеву, и когда Питоев узнал о желании Антона Григорьевича провести лето на Кавказе, он послал ему приглашение остановиться у него на даче в Каджорах, около Тифлиса; Рубинштейн с радостью принял приглашение и провел у него всё лето 1890 г. В его распоряжение была предоставлена большая комната в два света, сделанная из сухого кедра, как столярная мастерская для Питоева, где он работал по предписанию врачей. Мастерская была приведена в порядок, обставлена необходимой мебелью, с беккеровским роялем, на котором ежедневно занимался Антон Григорьевич, собирая невероятное количество дачников, располагавшихся на траве слушать этюды, упражнения, а иногда и большую программу в исполнении великого артиста. Вечер всегда посвящался беседе и преферансу, до которого большими охотниками были Рубинштейн и Питоев.
Поделившись с Рубинштейном своей мечтой о сооружении здания для музыкального училища, Питоев посвятил его в свои планы, на что А.Г., как на всё, что касалось искусства, горячо откликнулся и выразил желание дать концерт в пользу фонда сооружения, что и сделал 12 августа 1890 г., в Тифлисском театре. Несмотря на адскую жару театр был переполнен. Публика наполнила не только театр, но и прилегающий к нему сад. Овации были потрясающие ...