История
Первое упоминание фамилии Синягин в исторических источниках, вероятно, следует отнести к временам царствования Алексея Михайловича. В главе третьей Книги VI 1657-1676 "Истории России с древнейших времен" С.М.Соловьев пишет следующее: «Чтоб предупредить беду, киевский воевода князь Никита Львов послал под Мотовиловку рейтарского майора Синягина. В полночь Синягин подошел к городу, велел своим ратным людям перелезть через стену и отбить ворота; жители услыхали, начали стрелять, но рейтары их всех побили и выжгли город. Малюта в эту ночь ночевал в местечке Василькове, маетности Печерского монастыря; Синягин направился в Васильков, чтоб захватить Малюту, но печерские чернецы дали ему возможность уйти до прихода Синягина..." Новосформированные в царствование Алексея Михайловича рейтары сразу выделились среди русской конницы выучкой и снаряжением, привлекая к себе внимание иноземцев: "Конница щеголяла множеством чистокровных лошадей и хорошим вооружением. Ратные люди отчётливо исполняли все движения, в точности соблюдая ряды и необходимые размеры шага и поворота. Когда заходило правое крыло, левое стояло на месте в полном порядке, и наоборот. Со стороны эта стройная масса воинов представляла прекрасное зрелище ", — писал польский хронист. У рейтарского майора имелось под командованием 3 роты рейтаров (220 человек) и 2 роты "драгунов" (160 человек).
Далее, есть ссылка на Голову московских стрельцов Матвея Тимофеевича Синягина. У московского коллекционера М.М.Зайцевского (1815-1885) имелся золотой складень с изображением моления М.Т.Синягина. Видел этот складень известный московский писатель Гиляровский. Судьба складня неизвестна - возможно, он находился какое-то время в Историческом музее. Был ли это выросший в чинах майор, который хотел захватить Малюту, неизвестно. После Петра Великого никаких стрельцов вообще не осталось, и какова была дальнейшая судьба Матвея пока неизвестно Возможно, воинственный Матвей дал продолжение рода в виде генерала Н.Синягина - начальника Главного Гвардейского штаба, который также руководил в 1818 году литографией при этом штабе.
Другая, по-видимому, ветвь Синягиных, к которой относимся и мы, берет своё начало с государственных крестьян Смоленской губернии. Будущим исследователям предстоит установить, связаны ли эти ветви. Уже существуют довольно простые и доступные исследования ДНК, позволяющие подтвердить наличие кровного родства. Так что ждать осталось недолго. Родоначальником смоленских был Акакий Николаевич Синягин. Ничего пока мы не знаем о его отце Николае, а о самом Акакии известно тоже не много, разве что детей у него было 23, из которых до зрелого возраста дожили только 8 человек. Причины смертей были самые простые и банальные – болезни и травмы. В те времена от вымирания семьи спасала высокая рождаемость.
Эта ветвь отличалась большой деловой предприимчивостью, и, поскольку они были крестьянами государственными, т.е. не крепостными, то имели возможность заняться коммерческой деятельностью, в чем и преуспели, особенно после реформы Александра Второго в 1861 году. Семья возила обозами на юг России северные товары: лен, пеньку и прочее, а обратно товары южные: сухофрукты, соленую рыбу и что-нибудь ещё, находящее сбыт. Деятельность эта была, судя по всему, весьма доходная, так как к концу 19 века, по слухам, семья владела практически всей Смоленской губернией. В дальнейшем некоторые члены семьи (Козьма, Иван) стали крупными производителями и торговцами лесом, льном и хлебом. В 1870 году Акакий Николаевич получил звание Потомственного почетного гражданина города Сычевки (Бельского уезда Смоленской губернии) за выдающийся вклад в дело благотворительности.
В какой-то период деятельность братьев Синягиных приобрела международный характер. Они, например, занимались сплавом собственного леса в порты Балтийского моря с последующим экспортом. Производимые на родной Смоленщине традиционные товары, такие как лен, пенька, сливочное масло и сыр также находили свое место в экспортной программе. Создание гимназии в Сычевке стало настоятельной необходимостью в те годы благодаря тому, что город этот работал на экспорт. У братьев была экспортно-импортная контора в Риге, офис в Лондоне, торговое место в Бельгии. Бабушка Ираклия Ивановича Марфа Ивановна Синягина (урожденная Пузицкая) имела в принадлежавшем семье селе Карманово молочную ферму и сыроваренный завод, продукцию которых с успехом продавала в Бельгии. Производился сыр типа «эмменталь».
Такой размах деятельности, разумеется потребовал присутствия в столице, которой в то время был Санкт Петербург. Синягины занимали там руководящие посты в российских и международных банках и правящих структурах. Например, Аркадий Алексеевич Синягин был членом Учетного коммерческого Гос. банка, Председателем Правления "Товарищества бр. Синягиных" и "Товарищества А.И.Галунова", старостой церкви св.св. Бориса и Глеба, Уполномоченным Министерства земледелия по Петрограду, Председателем Русско-Голландского банка. Они были также крупными домовладельцами, например, Зинаида Андреевна Синягина владела доходными домами в Санкт Петербурге по Дегтярной ул. (д.1), Калашниковской наб., Перекупном пер( 17).
Не только деловыми предприятиями славились Синягины в то время, Велик их вклад был также в культуру и благотворительность. Николай Козмич Синягин (1874-1912) — петербургский купец, библиофил, библиограф. Он стал крупнейшим предреволюционным библиофилом и знатоком антикварных книг. Он составил два выпуска «Материалов для библиографии русских иллюстрированных изданий». Библиотека Синягина насчитывала 20 000 томов на русском и иностранных языках: история Отечественной войны 1812 г, собрание мемуаров, иллюстрированные издания XVIII-XIX веков, альманахи 1-й четверти XIX века, библиографические труды.
Петербуржцы хорошо знакомы и с благотворительной деятельностью этого знаменитого библиофила. Чтобы почтить память своего брата Василия Кузьмича и сестры Александры, потомственные почетные граждане Николай и Иван Синягины задумали создать больницу. На ее постройку и содержание благотворители пожертвовали более 200 тыс. руб. Ее возвели в 1904–1906 по проекту С. А. Баранкеева при консультации доктора А. Н. Соловьева, первого директора. Так как в больнице должны были не только лечить бедных, заболевших кожными и венерическими болезнями, но и вести научную работу, то жертвователи решили присоединить ее к открытому в 1899 Институту экспериментальной медицины.
Церковь полукруглой формы на 125 молящихся была заложена 7 октября 1904 на четвертом этаже. 21 декабря 1906 храм в присутствии попечителя института принца А. П. Ольденбургского и семьи Синягиных был освящен благочинным прот. А. Ф. Каминским. При освящении произошло трагическое событие: эсер Кудрявцев выстрелами на лестнице убил градоначальника В. Ф. фон-дер-Лауница, сам террорист при этом тоже погиб. Известный Борис Савинков в своей книге «Записки террориста» подробно описывает это событие. Позже на месте убийства была поставлена икона. В больнице в 1913 г. открыт бюст Н.К. Синягина работы Ю.Н. Свирской. Ныне в здании — клиника Института экспериментальной медицины.
Широкая благотворительность была, можно сказать, фамильной чертой Синягиных, как, впрочем, и многих других богатых фамилий. Из крупных объектов благотворительности можно также отметить строительство туберкулезного санатория в Крыму, женской ремесленной школы для сирот в Сычевке (за это деяние Акакий Николаевич и получил звание Потомственный Почетный гражданин, которое потом переходило к его потомкам), части храма в Карманове. Инженер-технолог Аркадий Александрович Синягин по согласованию с братьями Иваном и Николаем для строительства мужской гимназии в Сычевке выделил участок земли размером 4778 кв.м. (1050 кв. саженей).
Отец Ираклия Ивановича родился в г. Сычевка Бельского уезда Смоленской губернии в 1882 году. Отец его, Александр Акакиевич, как и все его братья, был деловым человеком и занимался лесосплавом и торговлей лесом. Однако, в силу своего чрезмерного пристрастия к алкоголю, больших успехов он не достиг и умер довольно рано в возрасте 54 лет. Ивану тогда исполнилось только 7 лет. Заботу о нем и обо всей семье принял на себя Иван Акакиевич – холостой и бездетный дядя. К концу жизни он стал чрезвычайно богат.
Мама Ивана Марфа Ивановна имела, кроме него, еще семерых детей и помощь ей настоятельно требовалась. Дядя Иван Акакиевич оплачивал учебу и содержание племянника, и тот, закончив сельскую школу, был отправлен в Москву в Коммерческое училище. Здесь он жил 7 лет в пансионе и по окончании училища поступил в Московский сельскохозяйственный институт (ставший впоследствии Тимирязевской сельхозакадемией). Иван учился в институте довольно долго, шесть с половиной лет, что впоследствии объяснял в своей автобиографии перерывами в академической работе из-за частых забастовок и антиправительственных демонстраций, однако он институт закончил в 1911 году и получил квалификацию «Ученого агронома первого класса».
В студенческие годы Иван примыкал к немногочисленной ячейке большевиков и выполнял некоторые нелегальные поручения товарищей, однако, после получения наследства после смерти дяди счел для себя неэтичным состоять далее в этой ячейке, поскольку он стал землевладельцем. Насколько можно судить теперь из далекого будущего, Иван был по-настоящему счастлив в этот период жизни: он стал высококвалифицированным специалистом, имел самостоятельную и любимую работу по специальности в собственном хозяйстве, стал одним из наследников крупного состояния (площадь только имения Карманово составляла 9300 га. Позднее, в советское время, по требованию властей семья Синягиных составила справку, где указала, что леса Иван Александрович имел 720 га и земельных угодий 1200 га), женился, и в 1911 году у него родился первенец, названный Ираклием.
Молодой агроном Иван Синягин оказался хорошим хозяином и руководителем производства. Помимо традиционного для этой зоны возделывания льна и эксплуатации лесных угодий Иван занимался введением симментальской породы крупного рогатого скота. Очевидно, что качество лугов было настолько высоким, что давало возможность его матери Марфе производить эмментальский сыр и продавать его, в том числе и на экспорт. Несколько обидно, что до сей поры никто в России сыра такого качества не производит. Само собой понятно, что принадлежность к имущему классу не принесла ему дивидендов в процессе революции. Напротив, пришлось за это имущество в разных инстанциях объясняться. Спасло его от губительных репрессий то обстоятельство, что местные крестьяне его уважали и любили. Они не дали горячим, но недалеким головам расправится с их «барином». Так же они любили и уважали его мать Марфу, которую до сих пор в этой местности называют «княгиней». На мой взгляд, это происходит потому, что селом Кармановым издавна владели князья Шаховские и Голицыны, а купец Иван Акакиевич Синягин был предпоследним дореволюционным владельцем. К моменту революции Иван Александрович вступил уже в права наследства. Хозяйку дома, его мать, местные жители по инерции величали «княгиней».
Одним из факторов более или менее удачного прохождения революционного периода было и то, что Иван в студенчестве помогал некоторым молодым большевикам избежать царской каторги и даже выписывал для них на своё имя паспорта для их благополучного переезда в безопасную Европу. Одним их таких «спасенных» был Н.Ф.Карцев, который будучи в двадцатые годы прошлого века Председателем «Центрохимтреста», выдал Ивану Синягину свое поручительство при устройстве того на работу в «Масложиросиндикат». Карцев в дальнейшем сыграл заметную роль в жизни молодого Ираклия. Но вернемся немного назад – к моменту женитьбы Ивана Синягина на Марии Михайловне Маркс. Это событие произошла в Тифлисе, откуда Мария была родом. Свадьба состоялась 20 сентября (ст. стиля) 1909 года.
Молодой Ираклий Синягин успешно окончил среднюю школу в Москве (на Поварской улице) и собрался было поступать в высшее учебное заведение, но тут-то его и постигло разочарование, да такое сильное, что он оказался на грани самоубийства. Причиной этого оказалось его «неправильное» социальное происхождение. Юноше показалось, что жизнь кончилась, едва начавшись. В этот момент отцу для спасения сына и понадобилось то знакомство с революционерами, о котором я писал выше. Н.Ф. Карцев помог устроиться на работу на подмосковную фабрику оловянных солей, где Ираклий и проработал полтора года, приняв в глазах административных органов защитную пролетарскую окраску. Благодаря приобретенному трудовому стажу, Ираклий поступил, по сути, в тот же институт, который окончил его отец, пойдя профессионально по его стопам. Он сам достаточно подробно описал этот период жизни в своих мемуарах «Хлеб из камня», так что мне не следует на этом особенно останавливаться. Окончив ВУЗ Ираклий практически сам вызвался поехать по распределению работать в Казахстан. Это его не пугало, так как он уже знал эти места, где ранее работал на производственной практике. С другой стороны, будучи человеком хоть и молодым, но чрезвычайно умным, он сообразил, что работа в Казахстане для человека его происхождения гораздо более безопасное дело, чем пребывание в центре страны под пытливым взглядом органов госбезопасности. В Алма-Ате Ираклий встретил и свою будущую жену студентку Педагогического института Евгению Трофимовну Зинкевич. Евгения была одной из дочерей революционного комиссара Трофима Павловича Зинкевича, который в ходе развития процесса пожирания революцией своих детей постепенно в глазах властей превращался в контрреволюционера и даже троцкиста.
Так что все эти годы Ираклий, сам, будучи враждебного социального происхождения, был еще и женат на дочери врага народа. С таким багажом ему нечего было делать в Москве. Правда, он едва не ошибся, когда приехал в 1938 году поступать, и поступил, в докторантуру ВАСХНИЛ к академику В.Р.Вильямсу. Приспешники Лысенко немедленно потребовали от него отчитаться об имуществе отца, которое большевики конфисковали в 1918 году. Он, как мог, отчитался, но ему сквозь зубы посоветовали убираться подобру- поздорову. Он вернулся в Казахстан и сделал там докторскую диссертацию, которую защитил вскоре после начала войны. Ираклий без сомнения знал о репрессиях, постигших его родственников, особенно проживавших в Ленинграде. Аркадий Алексеевич - двоюродный брат Ивана Александровича - потомственный почетный гражданин с 1870 года (все Синягины Смоленского проихождения носили это звание, полученное первоначально Акакием Николаевичем). Все его должности до революции я перечислил выше. В 1930 году он был выслан на Волгострой, г. Рыбинск (дер. Кишкино). 23 июня 1941 года он и его сын Кирилл были арестованы в Ленинграде как немецкие шпионы и осуждены на пять лет каждый (Кирилл, по-видимому, погиб в заключении в 1942 году). Другой его сын имел не менее трагическую судьбу.
Синягин Алексей Аркадьевич (1905—1938) — метеоролог, синоптик, геофизик; философ, историк, культуролог. В 1925 окончил математическое отделение физико-математического факультета ЛГУ, затем аспирантуру. В студенческие годы возглавлял "Кружок трансцендентального этического дуализма", играл значительную роль в идейном движении "анархо-мистиков". Историософская концепция Синягина предполагала извечную борьбу естественной народной культуры и религии с извращенными, огосударствленными их формами; отсюда интерес к сектам, сказавшийся в многолетней работе Синягина над "Всемирной энциклопедией сект и ересей" (по-видимому, не сохранилась). Пропагандировал идеи немецкого философа Г. Кайзерлинга. Работал в Институте теоретической метеорологии, Главной геофизической обсерватории (ГГО), Ленинградского Бюро погоды, Институте гражданского воздушного флота, Путейском институте, Военно-морской академии им. Ворошилова. По свидетельствам современников, обладал исключительным талантом преподавателя. В 1935 выслан (как сын бывшего домовладельца) в Оренбург, затем переведен в Томск. Преподавал на физико-математическом факультету Томского государственного университета, работал старшим научным сотрудником в местном математическом НИИ. За участие в Карской экспедиции удостоен серебряной медали РГО.
13 августа 1937 арестован по доносу архитектора Гориневского и привлечен к сфальсифицированному делу об анархо-мистической террористической организации “Орден Тамплиеров”. По этому делу были арестованы многие бывшие участники антропософских и анархо-мистических кружков. Расстрелян Алексей Аркадьевич был в день «суда». Архитектор Гориневский получил восемь лет ссылки в Красноярском крае и благополучно написал мемуары о своей непростой судьбе. На эту тему выпущен большой трехтомный труд «Орден Российских Тамплиеров», в котором приведена история этого «Ордена», протоколы допросов участников и сведения о дальнейшей судьбе действующих лиц. В галерее Синягиных приведены копии страниц из этого труда, посвященных судьбе Алексея Аркадьевича и некоторых других причастных лиц.
Научные труды Алексея Аркадьевича отражены более чем в 20 печатных работах и включают в себя: Основы синоптической метеорологии. Л., 1932; Синоптическая метеорология, ее современное состояние и перспективы развития. Л., 1932; Очерки русской истории (не изданы за исключением главы «Два христианства на Руси» // Абаев В. И. Избранные труды. Религия, фольклор, литература. Владикавказ, 1990. С. 575—637). Вот такова была судьба в потенциале великого русского ученого, который не дожил даже до возраста Христа.
На этом антикварную часть истории семьи Синягиных полагаю возможным завершить. Какие выводы можно сделать? Прошлое у нас есть, как бы нас не пытались убедить в обратном. Прошлое может быть разным и следует быть готовым открыть для себя не только приятные страницы, но и трагические и даже негативные явления. Природа на детях не отдыхает, а дает каждому свой шанс. Поговорка об «отдыхе» придумана лентяями и завистниками. Знание прошлого помогает осознать, что мы реально можем сотворить, и что мы реально можем в жизни преодолеть и превозмочь. Особенно, если посмотреть, какую жизнь прожили в ХХ веке наши предки и сумели всё же передать нам эстафету жизни. Глубокий им за это поклон и вечная память!
